А. В. Осипов, председатель постройкома

На метро много замечательных сооружений, но самым замечательным и чудесным сооружением является коллектив рабочих, работниц, инженеров, техников Метростроя. И только такой замечательный коллектив мог создать в такие сроки сооружение такого размаха, такого высокого качества.

На Метрострой пришли рабочие, работницы Урала и Донбасса, колхозники, колхозницы, пришли московские пролетарии, пришел замечательный коллектив московских комсомольцев и комсомолок. При всем этом наш коллектив, спаянный единой волей, единой задачей, кажется очень однородным по своему составу. Мне приходилось беседовать со многими московскими рабочими, работницами и не только московскими, но и с рабочими делегациями Донбасса, с канадской и американской рабочими делегациями, с командирами, красноармейцами, которые посещали нашу стройку. Все они единодушно говорили о том, что в нашем коллективе им прежде всего бросается в глаза молодость, молодость радостная, напористая, трудолюбивая, гордая своей работой, своим метро.

И это верно: не потому только, что у нас много молодежи на строительстве, а потому, что у нас, в нашем сплоченном дружном коллективе, и старики выглядят молодо. Эта бодрая молодость нашего коллектива, его исключительная сплоченность, его напористость в работе делают его тем чудесным сооружением, сорганизовать, сколотить который в твердокаменную скалу энтузиастов могла только наша коммунистическая партия. Тут сказалась огромная работа партии, комсомола и профсоюзов, которую они вели и ведут изо дня в день над воспитанием в социалистическом духе рабочих, работниц, колхозников и инженеров.

Старый красноармейский командир, прошедший суровую школу гражданской войны, видавший виды в тылу и на фронте, видавший не один, а десятки славных красноармейских полков, работая сейчас на метро, говорил мне уже не раз, когда мы делимся с ним своим впечатлением о нашем метростроевском коллективе:

— Вот с кем на фронт итти, вот с кем в бой итти. Метро — это готовый к бою корпус.

И он прав — этот командир.

Лазарь Моисеевич Каганович! Он буквально выпестовал, выняньчил наш коллектив. Это по его инициативе и под его непосредственным руководством прошел призыв московских рабочих, московских комсомольцев, комсомолок на метро. Он следил за жизнью и работой коллектива, часто бывая на шахтах и дистанциях, он знает десятки, сотни лучших ударников, ударниц, инженеров, техников, рабочих, работниц. Многие из них лично получили от Л. М. Кагановича указания в работе и тут же в шахтах решали подчас свои наболевшие вопросы работы и быта. Под его руководством московская партийная организация окружила наш коллектив огромной любовью и вниманием.

В очень трудных московских условиях для нас, метростроевцев, московская партийная организация создала в кратчайшие сроки такие культурно-бытовые условия, которые не отличают наш коллектив в обслуживании их от старейших фабрично-заводских коллективов.

Любовь и внимание, которыми окружила московская партийная организация коллектив метростроевцев, сделали работу на метро почетной, и уйти сейчас с метро для большинства рабочих, работниц является настоящим позором.

Тем не менее и у нас, в вашем славном коллективе, есть прорывы, и среди метростроевцев есть рвачи, лодыри и чужаки. Но здоровый организм нашего коллектива довольно энергично и настойчиво выбрасывает их вон за ворота стройки.

О том, как живет и работает наш коллектив, я хочу рассказать на примере массово-производственного похода им. Л. М. Кагановича. В марте-апреле Московский комитет настойчиво добивался усиления темпов работ и наряду с этим резко поставил вопрос о качестве строительства. Весь коллектив, настойчиво борясь за разрешение этих задач, готовился к встрече международного пролетарского праздника — 1 мая. Бригады, участки, шахты, дистанции вступали друг с другом в социалистическое соревнование. И вот в эти дни большого подъема социалистического соревнования родился массово-производственный поход им. Л. М. Кагановича.

Кто инициатор похода?

Каждая шахта, каждая дистанция считает себя инициатором похода им. Л. М. Кагановича. Получилось так: сразу в десятках, сотнях бригад, почти на каждой шахте, дистанции родилась эта инициатива — организовать производственный поход. И буквально в течение нескольких дней вся стройка была охвачена этим новым движением, новым подъемом социалистического соревнования. И совершенно естественно, что ударники Метростроя связали этот поход с именем Л. М. Кагановича.

Тов. Каганович не раз протестовал против того, что в своих выступлениях ударники называют его главным инженером, лучшим ударником стройки. Между тем в сознании инженеров, техников, рабочих крепко укрепилось представление о такой именно роли Л. М. Кагановича в жизни и работе строительства. История строительства подробно расскажет об этом. Нет буквально вопроса, сколько-нибудь значимого для строительства, который не решался бы при самом непосредственном и ближайшем участии тов. Кагановича.

Историю метро можно проследить по выступлениям и посещениям тов. Кагановичем строительства. Он очень часто бывает у нас на стройке, и каждое посещение заканчивается постановкой новых и новых вопросов. Вот почему основные мероприятия и основные даты в развертывании строительства связаны с посещениями Л. М. Кагановича. Сотни писем на его имя поступают от рабочих строительства. В них различные рационализаторские предложения, пишут о недочетах в работе, пишут о своих достижениях, пишут о своих нуждах. I

Поэтому понятно, почему такое важное мероприятие, как производственный поход, было связано с самого начала с именем Л. М. Кагановича. Сейчас походом Л. М. Кагановича охвачены все бригады, каждая бригада имеет свои обязательства по походу. Лучшие бригады, показавшие образцы работ, награждены сейчас званием бригады им. Л. М. Кагановича. Таких бригад у нас 122.

Комиссия ВЦИКа утвердила специальный значок участника похода им. Л. М. Кагановича. Значок выдавался по ходатайству рабочих собраний только тем ударникам, которые систематически показывали действительные большевистские образцы работ. К концу 1934 года у нас на строительстве значкистов было 820 человек; ряды значкистов, ряды бригад им. Л. М. Кагановича растут с каждым днем. На почве развертывания похода широко распространилась практика сменно-встречного плана. Сейчас по сути дела в подавляющем большинстве бригад есть сменно-встречные, планы. Надо отдать справедливость, что особенно широкое развертывание сменно-встречного плана началось с 21-й шахты. Там комсомолец тов. Соварский (работающий стволовым) по собственной инициативе стал заключать социалистические договоры на встречный план с откатчиками, с которыми связана была его работа как стволового; откатчиков же он связывал договором на социалистическое соревнование с проходчиками, бетонщиками. Таким образом он добивался, чтобы вся смена или, вернее, все звенья смены — стволовые, откатчики, проходчики, бетонщики — связывали себя взаимным обязательством по встречному плану. Это сразу улучшило работу всех, укрепило дисциплину, повысило требовательность каждого рабочего друг к другу, и смена Соварского скоро стала лучшей сменой на шахте. Вот этот опыт сменно-встречного плана быстро стал передаваться с шахты на шахту и на дистанции.

Значкисты похода Аронов и Калинник на совещании значкистов строительства крепко поспорили: Калинник утверждал, что он, работая на арбатском радиусе, добивался того, что его бригада за смену выдавала 18 кубических метров породы на человека. Аронов же утверждал, что его бригада им. Л. М. Кагановича, одна из лучших на сокольническом радиусе, еще не добивалась таких результатов и что он ставит под сомнение заявление Калинника. Спор согласились разрешить при общем одобрении собрания соревнованием бригад Аронова и Калинника на однородном участке. Такое соревнование состоялось на 31-й шахте.

Как и надо было предполагать, работали отлично и в более тяжелых грунтах, чем до этого работал Калинник; каждая из бригад дала по 12 кубических метров породы на человека. Таким образом оказался прав Калинник: в лучших грунтах бригада Калинника и бригада Аронова смогли бы дать больше; но прав был и Аронов, так как в худших грунтах 18 кубических метров дать было нельзя. Эта форма соревнования быстро стала распространяться по строительству. Бригады вызывали друг друга на соревнование. И таким образом установили для себя новый встречный показатель в работе.

Во время работы Лушника на щите прорвался плывун и грозил сорвать план смены, а Лушник — значкист, и его бригада носит имя Л. М. Кагановича, — допустить прорыв нельзя, и ребята бросились на прорыв. Они собственными спецовками законопачивали образовавшиеся протоки плывуна и приостановили его этим, а затем было поднято давление, и щит благополучно стал пробиваться дальше. Пример такой явной самоотверженной работы на строительстве вовсе не единичен. Почти подобные случаи имели место в бригаде Яремчука на шахте № 9-бис, в бригаде Холода на шахте № 7-8.

Основной задачей похода им. Кагановича являлось повышение качества работы. По инициативе 7-8-й шахты на строительстве был создан сильный аппарат общественных инспекторов по качеству бетона, проходки, изоляции и по качеству рубашки.

Можно привести десятки примеров, как общественные инспекторы вскрывали брак в работе, как под давлением общественных инспекторов и всей общественности шахты и дистанции переделалась работа, сделанная ранее с браком, как общественные инспекторы изучали брак, присматриваясь к нему, вносили десятки предложений о том, как следует улучшить работу.

Четыре тысячи изобретателей, участвуя в походе им. Л. М. Кагановича, добивались рационализации и усовершенствования наших работ. Семь миллионов рублей экономии дала работа изобретателей строительству. Поход скоро охватил не только производство, но и все стороны жизни строительства. На этой основе был проведен конкурс на лучшее общежитие, на лучшие столовые, на лучшие магазины, и сейчас у нас на стройке не одно, а сотни общежитии являются образцовыми по чистоте, по оборудованию, по культуре.

Некоторые представляют себе метростроевца или метростроевку обязательно в штанах, в шляпе или в берете, запачканном глиной или изоляцией, с молотком, с кайлом, с лопатой, с вагонеткой, в забое, в штольне или около бетонного завода, и очень немногие знают о том, как культурно работают над собой метростроевцы.

Две тысячи метростроевцев работают в кружках самодеятельности: в художественных, хоровых, музыкальных, драматических и т. д., и неплохо работают. Созданы также общепостроечный духовой хоровой джаз-оркестр, струнный оркестр, оркестр баянистов, кукольный театр, драматический театр. Правда, развитие культуры лимитирует еще отсутствие собственного клуба.

Весной был проведен смотр одиночек художественной самодеятельности. Слесарь Васильев (сейчас послан на учебу), имевший по заключению жюри — председателем которого был Ф. Кон и в котором участвовали такие силы, как Ипполитов-Иванов и др., — сильный хоровой баритон, на наших вечерах показал свое большое искусство. Слесарь 12-й шахты тов. Бутров отобран на всесоюзную олимпиаду самодеятельности как чудесный подражатель свисту птиц. Тов. Рудь идет на олимпиаду как хороший танцор и т. д.

На нашем вечере самодеятельности были рабочие иностранной делегации из Канады и Соединенных штатов. Когда они вышли из клуба Наркомфина, где проводился этот вечер, они долго кричали в честь метростроевцев «ура», они рассказали потом, что их буквально поразило искусство певцов, декламаторов, музыкантов, которых видели на этом вечере.

Пять тысяч метростроевцев систематически занимаются физкультурой; у нас сейчас работают школы гимнастов, плавания, школа борцов, школа боксеров и довольно сильная группа лыжников. Пять тысяч рабочих, работниц, инженеров, техников участвовали в шахматно-шашечном турнире.

Рабочие метро имеют сейчас свои четыре учебных самолета, десять планеров, десять парашютов и активно овладевают техникой летного и парашютного дела.

У метростроевцев есть уверенность, что с работой они справятся. Залогом этого является огромная школа, которую мы прошли под непосредственным руководством Л. М. Кагановича в борьбе за лучший в мире московский метро, в борьбе за дело партии, в борьбе за то дело, инициатором которого является наш любимый вождь, гениальный тов. Сталин.