Все совещания начальников и парторгов шахт, проводимые Лазарем Моисеевичем, останутся незабываемыми уроками для каждого. Его большое внимание каждому объекту, его замечательное уменье нащупывать верное решение, его всегдашняя забота о живых людях были прекрасной школой для нас — учили, как надо руководить и работать. Только благодаря повседневному его руководству, его указаниям, как надо поднимать все вопросы на политическую высоту, как мобилизовать и воспитывать людей на работе, мы сумели в столь короткий срок построить лучший метро и выковать людей новой породы.
Лазарь Моисеевич всегда интересовался не только производственной стороной, но и тем, как мы, коммунисты, связывали ее с политической работой на наших участках.
Замечательное уменье Лазаря Моисеевича распознавать производственную обстановку по ее политическим показателям и обратно отмечает секретарь парткома шахты № 47-48:
«Однажды на территории первого участка появился Л. М. Каганович в сопровождении Н. С. Хрущева. Лазарь Моисеевич до мелочей выспрашивал о причинах отставания на нашем участке и в заключение сказал:
— Здесь, Хрущев, слаба политическая работа.
Мне было трудно пережить это как бы вскользь сделанное замечание нашего руководителя. Я понимал, что в первую очередь оно было адресовано мне. Мы начали серьезно продумывать причины нашего отставания я пришли к выводу, что политическая работа у нас действительно ведется слабовато.
На заседании парткома мы обсудили обращение ко всем шахтам арбатского радиуса с конкретными обязательствами и решили объявить поход за окончание стен станции к 1 мая.
Мы широко развернули сеть политических и технических кружков, одновременно развивая социалистическое соревнование, и уже в следующем месяце план по шахте был выполнен.
Когда работы на нашем участке были полностью закончены, однажды я шел опять рядом с Лазарем Моисеевичем. Мне вспомнилась брошенная им фраза, произведшая тогда на меня столь сильное впечатление. Хотелось напомнить об этом Лазарю Моисеевичу, сравнить положение тогда и сегодня.
Я мог бы сказать, что диагноз, поставленный Лазарем Моисеевичем тогда, при первом посещении нашего участка, был совершенно правильным и что это помогло нам вывести шахту из прорыва».
Повседневная забота Лазаря Моисеевича об усилении политической работы на метро нашла свое отражение в укреплении парторганизаций шахт и дистанций опытными, проверенными работниками.
Так после постановления Московского комитета партии об организационной перестройке управления Метростроя сюда были посланы товарищи Матусов, Шаширин, Ольхович, Бельский, Казанцев, Хазанский, Ещин.
Вскоре после речи Лазаря Моисеевича на Метрострой была послана другая группа руководящих работников: товарищи Старостин, Осипов, Погребинский, Цейтлин, Фельдман.
При Свердловском университете были организованы специальные курсы для участковых парторганизаторов Метростроя. На этих курсах обучались 135 человек. Кроме того для парторгов устраивались семинары по различным вопросам и на самом Метрострое.
Важнейшей задачей каждого парторга было укрепление низового звена организации — партийной группы в смене. Необходимо было расставить коммунистов таким образом, чтобы обеспечить полностью партийное влияние во всех сменах.
Основной упор партийно-массовой работы был взят на борьбу за трудовую дисциплину, за доведение плана до каждого рабочего, за выполнение и перевыполнение этого плана путем социалистического соревнования бригад.
Основной нагрузкой каждого члена партии было прикрепление его к какой-либо группе рабочих, чаще всего к той бригаде, где коммунист работает. За эту группу рабочих коммунист отвечал перед своей партийной организацией.
Он должен был организовать свою группу на выполнение плана, воспитывать ее людей как сознательных строителей, вовлекать их в политические и технические кружки, заботиться об улучшении бытовых условий, бывать у них в общежитиях и т. д.
Вошедшие в повседневную практику самоотчеты коммунистов на своей партгруппе были по существу проверкой всей этой работы коммунистов.
 |
| Вестибюль станции «Комсомольская площадь» |
Вот в краткой записи самоотчет сочувствующего тов. Маркина, работавшего на строительстве «Крымской» станции.
Маркин. Что же, товарищи, с биографии, что ли, начать?
Председатель. Конечно можно и биографию рассказать, поскольку мы друг друга еще мало знаем. Но главное вот в чем: расскажи, как ты, сочувствующий нашей партии, работаешь в своей бригаде и как работаешь над собой?
Маркин. В бригаде нас, коммунистов, двое: Бакурин и я. Бригада работает хорошо, план выполняется. Правда, первое время мы наблюдали такие настроения: если надо было оставить бригаду на сверхурочную работу, чтобы не бросать креплений, некоторые начинали отказываться. Мы проводили с такими товарищами беседы: «Нет, хлопцы, коли уйдем, авария будет, надо сначала закрепить — потом уйдем». После этого бригады не уходили, не закончив своей работы.
Вопрос. Читка газет проводится?
Маркин. Первое время с читкой газет было тяжело. Рабочий Телешев например говорил: «Ну, что там может быть нового!» но потом рабочие так привыкли к ежедневному чтению газет, что когда мы газеты не получали, приходилось слышать недовольные голоса: «Что ж вы сегодня нам газет не читаете?»
Вопрос. Книги ты читаешь? В театр ходишь?
Маркин. Мало читаю, товарищи, только газеты. В театрах и кино бывать не приходится.
Партгруппа обсуждает все вопросы, связанные с работой данного коммуниста, критикует недостатки работы его бригады, намечает меры к их исправлению, подает советы воспитательного характера. Так проверяли партийные организации работу своих членов.
Парторг Московского комитета К. Ф. Старостин в период объявления похода им. Кагановича указал на один из больших недочетов в работе парторганизации шахт и дистанций — ограничение работы имеющимися ударниками и ударными бригадами, отсутствие заботы по выращиванию новых передовиков. После этого указания тов. Старостина была поставлена задача перед парторгами — глубже изучать людей, брать на учет хороших организаторов, повседневно руководить ими, помогать и выдвигать в работе.
